Барбара ШерВ мое окно энергично стучал мужчина, стараясь привлечь мое внимание.
– С вами все в порядке? С вами все в порядке?
Голова у меня кружилась, я была слегка не в себе, но все же протянула руку и опустила стекло.
– Да, все нормально, – пробормотала я. – А что случилось?
– Вы только что врезались в мою машину, вот что случилось! – сердито ответил он. – Вы резко свернули с левой полосы, вашу машину закрутило, и вы врезались мне в зад. Слава Богу, с вами все в порядке!
– Наверное, я заснула, – извиняющимся тоном произнесла я, плохо понимая, что вообще происходит.
– Оставайтесь в машине, – сказал он. – Я вызову полицию.
Моя машина стояла на обочине трассы I-95 South, чуть севернее Бока-Ратон, штат Флорида. Я жила в этом городе. Было три утра, и я возвращалась домой из больницы после сложной операции. У человека случился инфаркт на операционном столе во время катетеризации сердца из-за стенокардии. Мы, анестезиологи, называем такие случаи «лабораторной катастрофой». Три часа мы боролись за жизнь пациента, и нам удалось перевести его в отделение реанимации. Моя работа была закончена.
Я была совершенно обессилена. Последнее, что я помнила: я еду домой, обгоняю какую-то машину по крайней левой полосе, а потом… Больше я ничего не помнила. И теперь я сидела в своей разбитой «БМВ 325i» на обочине дороги и размышляла о том, как близка была к смерти.
Не о такой жизни я мечтала. Не прошло еще двух лет с начала работы анестезиологом в кардиологическом отделении, а я уже готова была выбросить полотенце на ринг. Более семидесяти часов в неделю я работала под руководством высокомерного, но заурядного хирурга, страдающего манией величия. Свободное время я проводила с приятелем-алкоголиком и двумя кошками.
Но когда я жаловалась подруге или самой себе, то всегда добавляла:
«А что делать? Я выбрала такую профессию. Переработки и хроническая усталость в ней – норма. А что делать? Разве нормальный мужчина станет терпеть подружку, которой либо нет дома, либо она – почти мертвая от усталости?»
Я жила в доме у пляжа. С октября по апрель здесь неумолчно галдели перелетные птицы, а розовых домов было больше, чем сорняков в поле. Я постоянно находилась в состоянии стресса, была измучена и полностью разочарована в жизни. Эта авария стала последней каплей. Перемены были не просто нужны, а необходимы.
Через три месяца я рассталась с приятелем, собрала чемоданы, пристроила кошек подруге, сдала вещи на склад и продала машину. С собой взяла гитару, ноутбук и два чемодана. Вот с таким багажом я отправилась на другой конец света, чтобы начать все заново.
Никогда еще я в одиночку не уезжала так далеко от дома. Когда я садилась на огромный самолет австралийской авиакомпании, сердце у меня отчаянно билось. Я летела в Кэрнс, Северный Квинсленд. Этот красивый приморский город находился в тысяче миль южнее экватора, в районе Большого Барьерного рифа. Здесь я намеревалась провести следующие двенадцать месяцев. Я получила контракт – теперь я буду анестезиологом в городской больнице и стану работать в стране коал, кенгуру и десяти самых смертоносных существ – от змей до пауков, от акул до жутких медуз!
